Евгений Попов "Петербургский счёт"

Я репетирую ЧП
На территории квартиры.
Лежат рулоны вдоль сортира,
Стройны, как мысли в черепе.

Пришла народная беда:
От лени можно и загнуться!
В экранах м..ки пасутся.
У всех теперь одна нужда:
Не обдриста…не заразиться.
И лишнего не говорить…
И группами не собираться,
И вирусами не сорить…

Чего-то ждём…
Какая муть!
«Какую вирусохаризму
Ввели вам, вместо коммунизму!
Вам мордость наполняет грудь?» -

Так мыслит дедушка Евсей.
Лежит в гробу, читает книгу.
Перекрывал он Енисей.
Сегодня починял вот ригу.

Он тоже видит всех в гробу,
И мысль его весьма шершава…
Он штурмовал ещё Варшаву.
Он говорит всем: «Вас … гребу!

Мой коммунизм не за горой,
А вы боритесь с Хлеборезкой…
За миску с коркой и обрезки
Эпохи нашей боевой».

 

Снимок вмурован в вечность,
Как пунктуация в письменность.
Насторожены и приглажены,
Расставлены и рассажены.

Всматриваемся, втягиваемся:
Как вы там? Там ли мы?
Вам пригодиться можем ли?
Если завяли – ожили?

Впрочем, не так,
Проще.
Лето. Звенит муха.
Ягоды. Смех. Сухо.
Светом полна роща.

Солнышко, дай лапу!
Лес, забинтуй Землю!

Дождь начинает крапать…
Мы эту даль внемлем.

Есть у каждого прохожего судьба…
Колокольчиками звякнет карантин:
И кого-то засосёт в себя труба,
А кого-то крепко свяжет ревматизм.

В карантинах легче дышится святым.
Залепив прямоугольниками рты
Мы с тобой в прямоугольники глядим,
Разбирая в этих дебрях суеты:

Словно белочка-летяга этот свет,
Надо вытянуться, чтобы с ним взлететь
Обретая и меняя нужный цвет,
Чтоб от страха и тщеты не умереть.

Но стрекочет что-то тёплое вдали,
То ли птичка, то ли жёсткий автомат.
Что здесь лишнее - с экрана удали
И любуйся, умывая… Как Пилат.


 

Проснитесь от внезапной тишины,
Когда проспекты сном обнажены,
Когда летит над городом моим
Прозрачной ночи тополиный дым.

Поэма нулевого пациента

И находясь на карантине
Я секвенировал тебя.

=+=
Была загадкой из загадк…
Я обнулял её и троллил.
Вдруг прекратился снегопад,
И я в народ её уволил.

Лежало солнце на спине
Задумчиво глядело в космос.
Сидела муха на стене.
Отжал я драндулета тормоз.

А после жал уже на газ
И подрезал кого-то злобно,
Потом заруливал в лабаз -
Мир стал особенно голодным.

Все брали. Брали и несли
И радовались вдохновенно,
Желали  каши и мюсли…
Жевали всё и постепенно

Переходили карантин
Кто вброд, кто способом горячки.
Но был финал неотвратим -
Народ проснулся после спячки.

Все вышли к дому моему:
«Ты революцию устроил!
Зачем ты женщину затроллил?
Зачем выталкивал в корму?

Сначала закороновал!
Но к нам потом  зачем отправил?..»
Я отвечал: «Я незнаком
С короновалом. Я по правилам

С ней поступил. Подите вон!»
Смотрел на них одним глазком,
И кой-кого в сети подтравливал.

Когда всё кончилось ничем,
Я в глубине своей заплакал:
«Как мы опасны для систем, -
Возьмём  вдруг и не ту облапаем».

Разнюнился, занулевал…
И смело проголосовал.
 

Лишив свободы передвижения, зрелищ, контактов всех отправили в магазины. Предпраздничная торговля идёт хорошо. Осталось отключить телек.
Вот праздник-то будет!

А что, ещё пару месяцев информационного надрыва и начнут осуществляться планы высоких инстанций по переходу на средневековую колею. Зря, что ли нам расписывали чудесную жизнь феодального общества, преимущества взглядов первобытного человека на природу, увлекательную борьбу за короны… Уж они-то умели делать это красиво!..
Ещё чуть-чуть и может прекратиться всякое перемещения больших масс людей на общественном транспорте. Что тогда говорить о научных, культурных, спортивных контактах? Может схлопнуться индустрия. Выиграют подготовившиеся к этому, сделавшие первые ходы. Какие уж тут национальные государства! Своры голодных волков…
Уже вспоминают события столетней давности -  испанку, унёсшую десятки миллионов жизней. Да, время было ого-го!.. Мировая, революция, гражданская, испанка, тиф, холера, малярия, голод…
Слава нашим предкам! Выдюжили, вытянули, построили и нам завещали.
История непрерывна, жертвенна и не любит паникёров. Гигиена, взаимовыручка, уверенность в своих силах, внимание и нужные слова. Остальное каждый добавит сам. Как-то так.

А не начало ли это мировой регионализации… Разделения на сферы влияния.

Норвежские астмотерапевтические лыжники-исключения капитулировали перед Большуновым. Большунов - с Большим кубком.